Esotericpl.narod.ru © Все права защищены.          

 Рассказы, сказки, стихотворения

***

Прямой Интернет Радио эфир. Большой выбор, высокое качество.

Любимое радио  

на нашем сайте.

***

Кинозал. Смотреть

Документальные и учебные фильмы  

на нашем сайте.

***

Прямой Интернет Теле эфир

Смотреть ТВ  

На нашем сайте

***

Чтобы с вашими литературными произведениями ознакомилось как можно больше людей - присылайте их нам электронной почтой     →

Все прочитанное можно обсудить на нашем форуме    →

Петр Лейман

ОХ УЖ ЭТИ СНЫ

Трезвонящий телефон настойчиво будил Енца Траума, прорываясь в его сон. Как не кстати. Ведь спящий, давно увлекавшийся управляемыми сновидениями, только этой ночью, получил ошеломляющий результат. Сновидец впервые долго и полностью управлял своим сном, наслаждаясь путешествием в тропическом лесу, среди буйства растительного и животного мира. Кроме того, ему в этот раз удалось самому стать одним из жителей зеленого рая, в полной мере ощутить себя ни кем-то там, а самим тигром. Человеческое сознание только контролировало процесс, как и положено, со стороны, вся остальная сущность сновидца была зверем. Краски, запахи и звуки окружающей его сельвы воспринимались им явно не по-человечески. Звериная мощь переливалась в теле…

Но звонок бесцеремонно ворвался в сон. С этой помехой ни чего не удалось сделать, пришлось осознать, что телефон реален. Енц почувствовал сильный толчок в районе груди, так с ним всегда происходило при внезапном выходе из управляемого сна и быстром пробуждении, открыл глаза и, чертыхаясь, взял трубку.

Звонок был из Франкфурта, не  беспокоясь о разнице во времени, звонила Рената Мюллер – референт и доверенное лицо генерального директора фирмы, в которой Енц Траум работал вторым исполнительным директором. Должность второго обязывала его часто и по долгу ездить в командировки. Мотаться по белу свету было насколько интересно, настолько и утомительно. Скорей всего поиски возможностей быстрого и хорошего отдыха натолкнули его на эксперименты со сном.

Голосом старой классной дамы Рената быстро и четко передала распоряжение генерального срочно вернуться ему во Франкфурт и присутствовать на внеочередном, важном, завтрашнем собрании директората.

Вообще-то корпоративная этика нового образца допускала неофициальную лексику в общении сослуживцев между собой. Но с чопорной и старомодной до тошноты  Ренатой Мюллер этого не позволял себе никто, в том числе и Траум, поэтому он вежливо и официально, хотя ему хотелось ругаться, начал протестовать.

- Позвольте, позвольте  уважаемая фрау Мюллер, я же… - Не слушая протестующее бормотание, она повторила:

- Совещание очень важное герр Траум. сделайте все возможное. Успеть в Ваших интересах. Не забудьте сообщить номер рейса, я распоряжусь, чтобы Вас встретили. До свидания. – Все, в трубке короткие гудки.

Енц позволил себе выругаться. Тощая селедка – было самым благозвучным в его тираде. Всего полтора дня находиться в Нью-Йорке и, не успев еще толком закрутить дела, уже лететь назад. Это Бог знает, что. Но начальству виднее. Возвращаться значит возвращаться.

В ушах еще стоял безапелляционный голос фрау Мюллер, как Енц Траум принялся выполнять распоряжение: стал звонить в аэропорт. Сообщение об отсутствии билетов на сегодняшние, дневные рейсы озадачило его, но окончательно взбодрило.

Енц посмотрел на часы, было начало четвертого. Поразмыслив, он решил, что лететь утренним рейсом лучше, чем вечерним – целую ночь можно будет спокойно отдыхать дома. Но тогда надо торопиться. Но собрать себя в кучу в такую рань было трудно.

Все же он перезвонил и забронировал билет на первый утренний рейс, взглянув еще раз на часы, подумал:

- Сообщать по телефону своему Нью-йоркскому агенту о своем срочном отъезде не удобно, тот наверняка еще спит. Звонить фрау Мюллер и опять слушать ее противный голос, сейчас не хочется, а вот чтобы иметь хоть немного времени в запасе надо быстро собраться и мчаться в аэропорт.  Позвоню из  аэропорта, там и позавтракаю, а девять часов лету – вполне достаточно времени, чтобы хорошо выспаться.

Енца Траума, привыкшего к частым, достаточно внезапным отъездам, быстрые сборы совсем не смущали. Удивительным был срочный отзыв его из командировки, и немного раздражал предстоящий полет экономическим классом, но что поделаешь.

До аэропорта Енц, как и предвидел, добирался довольно долго. Времени было впритык. Он расплатился с таксистом и бросился в шумные, не смотря на раннее время, объятия аэровокзала.  Надо было торопиться выкупить билет, сделать обязательные звонки и еще позавтракать.

Хорошо, что ни где не было больших очередей, и он хоть в спешке, но до объявления посадки со всем управился. Даже осталось минут десять, чтобы перевести дух, и он с наслаждением присел на свободное место в зале ожидания.

Однако расслабиться не удалось. Траума угораздило устроиться рядом с миловидной молодой женщиной, матерью очень красивой пятилетней малышки. Ее девочка была очень забавной и непоседливой к тому же слишком говорливой. Маленький ротик с пухлыми губками бантиком ни на секунду не закрывался. Мама была  явно обрадована, когда внимание ее чада переключилось на соседа.

Пересаживаться было не куда и Трауму пришлось сначала без особого удовольствия, но все же добросовестно и серьезно отвечать на многочисленные вопросы девочки. Потом он увлекся и стал сам развлекать ее и себя всякими смешными, нелепыми ответами. Девочка в ответ громко и самозабвенно смеялась.

- Сандра, не приставай к дяде и не веди себя так шумно. - Мама сделала слабую попытку утихомирить дочку, но, судя по тому, как она любовалась своим ребенком, ей это не очень-то и хотелось.

Ни чего, она мне не мешает. – Сказал Енц, и девочка продолжила свою игру в почемучки.

- Почему у кошек четыре ноги?

- Потому, что у них есть хвост, если бы не было хвоста, то все кошки бегали  бы на шести лапах.

- А почему воздушные шарики летают?

- Потому, что у них есть невидимые крылышки.

После последнего ответа Сандра почему-то не рассмеялась и серьезно спросила:

- А у самолетов есть невидимые крылышки? Если поломаются видимые - как самолет будет лететь дальше? – Енц растерялся. Ни чего смешного в голову не приходило.

- Они ни когда не ломаются. – Произнес он не очень уверенно. От затруднения взрослого, умного дядю спасло объявление посадки на самолет.

Оказалось, что девочка с мамой летят тем же рейсом, что и Траум. В накопителе, после на удивление быстрых досмотровых процедур, они снова встретились. Сандра продолжила задавать вопросы, но уже без шалостей.

- Ты боишься летать на самолетах?

- Нет, я часто летаю, мне это нравиться.

- И я не боюсь. Но мне сегодня совсем не хочется. Я просила маму не лететь, но она меня не послушалась, ей очень надо.

- Я тоже не собирался сегодня лететь, но, к сожалению, часто приходится делать не то, что хочется.

- В самолете надо спать, так быстрее бежит время, ты будешь спать? Я буду. А еще я буду видеть сон, когда сниться не страшное - спать интересно,

- Конечно. Здесь ты совершенно права, умница. – Енцу захотелось погладить девочку по головке, но он сдержался.

- Ты хороший, я нарисую тебе что-нибудь, а потом буду спать.

Посадка прошла без задержек. Мама с девочкой и в самолете оказались соседями Енца, что впрочем, не очень его обрадовало. Сандра, как будто угадав его настроение, успокоила его.

- Я не буду тебе мешать. Я хочу к окошку, немного посмотрю, и буду спать. Я же говорила тебе об этом.

Енц улыбнулся. Ему в принципе было все равно где сидеть.

- Конечно, садись  к окошку. – Он уступил свое место девочке.

Сандра радостно умостилась в кресле у иллюминатора, а ее мама, поблагодарив и извинившись за бесцеремонность дочки, пересела в среднее, освободив Енцу место у прохода.

Самолет взлетел. Девочка стала смотреть в иллюминатор, получая от этого удовольствие. И было от чего. Пространство, просматриваемое через стекло, изменялось как в калейдоскопе. Его краски и формы сменяли друг друга по мере того, как самолет набирал высоту. Преобладающий синий цвет, неожиданно сочетался с другими цветами, то с белым и лиловым, то с фиолетовым, то с бирюзовым и бордовым. Потом промелькнуло золото, потом пурпур озарил почти все небо  и, не много покрасовавшись, оставил после себя белую вату облаков и бледно голубое все остальное.

Стюардесса стала предлагать напитки. Сандра, уже увлекшаяся рисованием, отказалась от питья. Ее мама тоже. Енц взял стаканчик с соком и попросил не будить его во время раздачи обеда, сделал пару глотков и откинул кресло. Воспоминания о последнем сновидении  еще были свежи, и ему не терпелось вновь окунуться в понравившиеся ощущения. Допив сок и избавившись от стаканчика, он поерзал, ища удобное положение и, найдя его, зажмурился, как кот на солнышке.

Шум моторов начал уже убаюкивать, но неугомонная Сандра, не смотря на уговоры матери, дотянулась до Енца и настойчиво стала теребить его за рукав. Он приоткрыл глаза. Девочка протянула лист бумаги. На нем был  нарисован шестикрылый самолет, летящий  сквозь облака. И самолет и облака были красными. Енц удивился такому выбору цвета, но, боясь нарваться на длительную беседу, промолчал.

- Это тебе, – Сказала Сандра. – я же обещала.

Она явно хотела продолжения разговора, но, услышав только спасибо, слегка надула губки и с независимым, слегка обиженным видом вернулась в свое кресло.

Енц аккуратно свернул листок,  и чтобы не менять принятого положения тела, положил рисунок в наружный, нагрудный карман пиджака, улыбаясь, закрыл глаза и довольный собой быстро погрузился в сон.

***

Желание вновь очутиться в джунглях быстро осуществилось. Сновидец захотел большего - ощутить себя зверем, но видно переусердствовал в своем желании, и перевоплощения не случилось. Не сожалея об этом, он стал довольствоваться человеческим восприятием. И этого в полнее хватало, чтобы получать невозможное в реальном мире удовольствие. Енц, не обращая внимания на жужжащую мошкару, наслаждался влажным и прелым, тягучим и таким зовущим запахом сельвы, безумным пением птиц, хаосом света и красок. К тому же все, что привлекало более пристальное внимание человека, увеличивалось в размерах и давало себя хорошенько рассмотреть. Как под мощным увеличительным стеклом.

Енц до такой степени увлекся рассматриванием борьбы суетливых муравьев с большой, мохнатой, зеленой гусеницей, что нарушил важное правило управления сновидениями: не забывать, что ты во сне. Все сразу стало сюрреалистичным  и перестало слушаться сновидца. Кроме того, вдруг задрожала земля под ногами, звуки вокруг сгустились и стали какими-то тревожными и дребезжащими. Енцу стало немного страшно и это заставило его вспомнить, что он во сне. Страх сразу улетучился, но появилось желание все-таки изменить все еще зыбкий и тревожный сон. Проявилось намерение – сон тут же изменился.

Енц оторвался от земли и стал плавно подниматься. Выше, выше! Кроны деревьев стали сливаться в большое пестро зеленое пятно с синими жилками. Полет захватывал дух. Вот стало ощущаться мокрое прикосновение облаков. Вот облака и тучки стали перекрывать собой все больше разноцветных пятен внизу. Земля постепенно превращалась в красивейший глобус на фоне синего в блестках бархата.

- Это сон! - Енц уверенно удерживал эту мысль в голове, желая не потерять управления таким прекрасным сновидением. Раньше он часто забывал осознавать себя во сне, утрачивал контроль и скатывался в обычный сон. А сейчас, уже второй раз за сутки, ему легко удается удерживать нити управления сном в своих руках, что было подтверждением его возрастающего опыта сновидца.– Какой все же сон прекрасный и как здорово и долго слушается меня мое тело. Или не тело? А что? … И что значит долго? Вот уж когда понимаешь всю относительность времени… - Енц на всякий случай оборвал свои мысли, памятуя о том, что излишние размышления тоже приводят к потере осознанности, а значит и контролю.

Вдруг его заинтересовала серебряная черточка появившаяся в разрыве облаков, и он полетел ей на встречу.

Откуда-то возникла уверенность, что эта черточка тот самый самолет, на котором он летит, и с ним явно творится что-то неладное. Подлетев совсем близко, Енц увидел, что за одним из моторов тянулся черный шлейф дыма. Страстно захотелось как-то помочь, что-нибудь сделать, исправить ситуацию, но он стал излишне волноваться, придавая избыточное значение своему желанию, и его намерение тут же натолкнулось на противодействующие силы и не осуществилось. А когда самолет, судорожно накренившись, пошел резко вниз, сновидец,  помня, что это всего лишь сон, потерял интерес к происходящему, отвернулся и полетел проч.

Полетав еще немного, Енц приземлился на уютном средиземноморском пляже. Затем искупался в теплом море и улегся на солнышке.

- Вот бы сейчас заснуть. - Подумал он пригретый ласковым солнышком.  – Интересно, как это будет выглядеть: сон во сне? И как выходить из такого состояния? Наверно лучше не пробовать, пока не разузнаю об этом. – Трезвая мысль подвела Енца к желанию выйти из сна.

Чтобы безболезненно проснуться после управляемого сновидения лучше всего представить себя спящим на том самом месте, где засыпал, и тогда только просыпаться. Енц сформировал желание, но вместо того, чтобы ощутить или хотя бы увидеть себя спящим в кресле самолета, он как бы со стороны увидел себя летящим к звездам. Этот образ звал сновидца лететь с собой, но у Енца не возникло такого желания, уж очень комфортно ощущал он себя на пляже. Чем менять безмятежность пляжного отдыха на холодный космос, лучше вовсе проснуться.

***

Прошло еще некоторое время и Трауму удалось увидеть себя сидящим в кресле самолета, совсем не сильный толчок в грудь и сновидец проснулся.

Вокруг себя он сразу же прямо физически почувствовал напряжение. Непроизвольно вырвался вопрос:

- Что-то случилось?

- Ой, хорошо, что вы спали. – Ответила мать девочки. – Отказывал левый мотор, самолет сильно трясло. Мы все ужасно испугались. Но не волнуйтесь, сейчас все хорошо, капитан сказал, что все пришло в норму, и мы благополучно приземлимся.

- Так вот почему мне снился самолет. – Подумал Енц. – Ну, слава Богу, все позади. Тут он обратил внимание на Сандру. Ее широко открытые глаза были не по-детски серьезны. Захотелось ее подбодрить, но нужные слова не приходили в голову. Вместо них возник вопрос:

- Когда успели мама с дочкой переодеться и зачем? - Енц хорошо помнил, во что они были одеты. Сейчас на обоих была надета не сильно отличающаяся от прежней, но все же другая одежда. Задать вопрос он постеснялся, к тому же подошла стюардесса.

- Вы спали и пропустили обед. Не хотите что-нибудь перекусить?

- Нет, спасибо,  только кофе, если можно. – Тут Енц взглянул на девушку и оторопел. Это была стюардесса, из рук которой он брал сок, с таким же тугим узлом волос на затылке, но не блондинка, а брюнетка.

- Ну и что, наверно на борту работают близняшки или она надела парик. - Ум всегда готов всему дать логическое объяснение, не заботясь о таких мелочах, как ограниченное количество стюардесс на борту и непохожесть парика и гладко зачесанных на пробор волос.

Енц отвел глаза и, не удержавшись, стал украдкой оглядываться. Все в салоне было вроде таким же, каким было до того, как он заснул, но множество запомнившихся мелочей не совпадало. Некоторые пассажиры вроде как поменялись местами, другие как будто переоделись или поменяли прически, обивка кресел заметно посветлела, совсем не потертые новенькие ковровые дорожки в проходах. Да и весь салон выглядел значительно новее. А вот и не мелочь вовсе. Безобразно толстый мужчина сзади выглядит значительно худее, а пассажир через проход напротив, нездоровая худоба которого вызывала сочувствие, раньше был без усов, а сейчас с усами и не выглядит таким уж жалким, старушка, которая и со слуховым аппаратом все переспрашивала, сейчас оживленно беседует со своей соседкой без помощи техники.

Енц перестал оглядываться, ум лихорадочно стал подыскивать разумные объяснения всему увиденному.

- Ведь мне, когда садился в самолет, больше всего хотелось спать, естественно был не внимателен, а сейчас, спросонья, сочиняю. – Енц стал разминать немного затекшие ноги, взгляд его упал на аккуратно зашнурованные туфли. Он терпеть не мог шнурки и всегда носил туфли без шнуровки.

Ум снова пришел на помощь:

- Наверно поменяла горничная в гостинице, а я так торопился, что не заметил.

Траум продолжил с любопытством разглядывать себя и невольно вздрогнул. Он обнаружил на себе чужие не только ботинки, но и костюм, и часы. Костюм был такого же цвета, как и его, но значительно плотнее и даже на первый взгляд качественней и дороже, а часы… О таких часах он давно мечтал, но не решался потратиться и вместо желанного золотого «Ролекса» носил не самые дорогие «Тиссо». Вдобавок галстук был значительно пестрее, чем любой из его гардероба, а манжеты рубашки с запонками, которые он также не любил.

Ум забуксовал, уж слишком это было неожиданным. Единственное, что он мог предложить, это проверить документы. Хенц не ловко достал бумажник и вынул из него паспорт. Паспорт был его. Во всяком случае, фотография, имя, фамилия и дата рождения совпадали. Он уловил на себе пристальный, почему-то недружелюбный взгляд Сандры и смущенно улыбнулся. Девочка сказала, упорно глядя ему в глаза:

- Ты другой. – Мама ее оборвала.

- Сабина, не болтай чепухи и сиди спокойно. Девочка отвернулась.

Другое, произнесенное матерью имя дочки, заставило снова искать объяснения. Енц положил паспорт и бумажник обратно во внутренний карман пиджака и задумался.

- И так, очень похоже на сон. Правда во сне не удивляются, как я сейчас, но может это особый сон. Конечно это сон! – Обрадовался Енц, но на всякий случай попытался проснуться – не получилось. Подумал: - надо взять его под контроль и просто наслаждаться.- Этим Енц окончательно успокоил себя и решил еще попутешествовать по затянувшемуся, необычному, не совсем, но все же управляемому сновидению, и понаблюдать, что будет дальше.

Боинг приземлился, как и положено без проблем. Переволновавшиеся ранее пассажиры бурно поаплодировали и, не смотря на просьбы стюардессы сидеть на своих местах, стали нетерпеливо собираться выходить.

Спокойно сидящий Траум стал наблюдать за суетой в проходе и за излишне радостными и возбужденными  лицами. Неестественно бурный восторг некоторых покидающих самолет и странное поведение Сандры были как бы подтверждением продолжавшегося сна.

Енц последним спокойно взял с полки оставшуюся ручную кладь – вместо портфеля и ноутбука одну средних размеров, полупустую дорожную сумку, не удержавшись, заглянул в нее. Ноутбук был внутри вместе с кожаной папкой для бумаг и какими-то мелочами. Это воспринялось как должное, и он спокойно направился к выходу.

За этим последовала череда несовпадений с обычной реальностью, которая не удивляла и не раздражала Траума, уверенного в том, что он все еще во сне.

Аэропорт здорово отличался от того хорошо изученного им и привычного аэропорта, хотя и был таким же огромным. Пришлось ориентироваться по надписям.

Траум долго провозился с получением чемодана из-за необходимости сверять бирки почти всех чемоданов с багажной квитанцией. Наконец, заполучив багаж, соответствующий квитанции, и даже  похожий на его собственный чемодан, он отправился дальше.

Прилетевший пассажир, пройдя зеленый коридор, очутился в большом зале и стал искать глазами путь к  выходу.

- Эй, Енц! Сколько тебя можно ждать? - Он услышал нетерпеливый голос Ренаты и оглянулся. То, что его встречала сама Рената Мюллер, было само собой неожиданностью, но то, что он увидел…

Перед ним стояла преображенная Рената, не плоская, начавшая увядать старая дева, а молодая, цветущая, с заметным бюстом, очень привлекательная и без очков женщина. Енц от удивления открыл рот.

- Как она умудрилась за два дня так измениться? Фу ты, сон, конечно сон. Симпатичная и фамильярная Рената может быть только во сне. Ну, что дальше? – Енц перевел свое удивление в легкий интерес.

– С приездом дорогой. – Рената обняла его за плечи, быстро коснулась губами его губ и потянула его в сторону от снующей толпы. – Где договор?

- Какой договор?

- Не валяй дурака. Давай его сюда, шеф жаждет его срочно видеть у себя на столе, для этого он до сих пор в офисе.

- Ну, ведь поздно, что не мог дождаться завтрашнего совещания?

- Какого совещание? Совещание было в понедельник. Если бы ты отправил договор факсом  и не заставил босса беситься или, что лучше, приехал раньше, то мы с тобой могли бы сейчас где-нибудь спокойно сидеть и ужинать. И почему ты не прилетел раньше? Понятно, - Рената посмотрела на все-таки недоуменное и немного усталое лицо коллеги, - оттягивался по-полной, ну погоди у меня, - и, не дожидаясь ответа, сама достала папку из сумки, а из нее какие-то бумаги. Бегло пробежав глазами несколько страниц, она поцеловала Енца еще раз. – Поздравляю! Грандиозный успех.

Рената направилась к выходу, Енц, боясь потерять ее в толпе, не закрывая сумку, подхватил багаж и поспешил за ней.

В машине, за рулем которой была сама Рената, разговор не заладился. Собеседники как будто разговаривали на разных языках, не понимая друг друга. Енц подумал даже, что сон выходит из-под контроля, и попытался, как обычно, в таких случаях выйти из него. Опять не получилось, сновидец не проснулся.

- Послушай, ты наверно действительно сильно устал. – Донеслись понятные ему слова, и Енц открыл глаза.

- Да, что-то мне не по себе.- Непроизвольно слетело с его губ.

Рената озабочено посмотрела на него и продолжила. – Такого странного я тебя еще не видела. Знаешь что, отвезу ка я тебя домой, хорошенько выспись, а завтра мне все объяснишь. Шеф, я думаю, и так будет доволен. Про тебя скажу, что у тебя был трудный перелет. Сегодня отдыхай, но завтра… – Рената не договорила, уделив внимание съезду с автострады.

Дальше они ехали не разговаривая. Траума происходящее перестало интересовать. Все одно и тоже. Все что ему попадалось на глаза весьма незначительно отличалось от того, что он почти ежедневно видел наяву и было таким же излишне реальным и неподатливым. Ему захотелось быстрее оказаться дома, но переноса не случилось, хотя намерение было в самый раз таким, что бы осуществиться. Он решил подождать еще и потом предпринять что-то, вот что, он пока еще не мог сообразить.

Траум оживился, когда машина выехала на дорогу, ведущую к зоопарку, и быстро оказалась в том районе, где он жил. Этот район  имел, на его взгляд, один недостаток - одностороннее движение. Но сейчас встречный транспорт, светя фарами, попадался все время, и это вызвало ощущение возвращения домой после длительного отсутствия: все вокруг до боли родное и слегка забытое.

Рената остановила машину около солидного четырехэтажного дома и участливо, по-матерински, потрепала Енца за щеку.

- До свидания дорогой. Встретимся завтра на работе. Отдыхай, как следует, а я помчалась. – Она рванула с места, едва Енц вытащил чемодан и захлопнул багажник.

Прибывший открыл входную дверь и стал подниматься по широкой лестнице. Вот и дверь его квартиры на третьем этаже. Ключ не вставлялся в замочную скважину. Траум услышал шаги и повернул голову. Соседка с первого этажа, почему-то спускалась сверху и была явно удивлена, увидев его. После взаимного приветствия она задала вопрос:

- Герр Траум, что с вами? Это ведь не Ваша квартира, Вы поднялись на этаж выше.

- О, простите, я устал в дороге и наверно сильно задумался. А я удивляюсь, почему ключ не подходит? - Ответил он вымучено улыбаясь.

Дверь на втором этаже открылась без сопротивления. Енц зашел и стал с любопытством осматривать жилье.  Существенных отличий от его квартиры было немного, но те которые он заметил, несли в себе одно и тоже особенное свойство. То, что он когда-то  очень хотел, но по разным причинам не приобрел - здесь присутствовало. Вот модерновая мебель в гостиной, которая здесь красуется, а в реальной жизни из-за боязни потерять в удобстве, была не куплена. Вот коллекция машинок и паровозиков, которую, будучи мальчишкой, он страстно желал иметь, а, став взрослым, постеснялся. Вот огромный плазменный, настенный телевизор, который он попросту не успел еще купить.  Вот красивый натюрморт на кухне, который как «Ролекс» у него на руке,  не был куплен в реальной жизни из-за излишней расчетливости.

Квартира, не смотря на приметы частого и долгого посещения ее женщиной, все же была холостяцкой.  Побродив еще немного, Енц добрался до спальни и присел на кровать.

На тумбочке стояла фотография, на которой была изображена на фоне роскошных пальм обнимающаяся, радостная пара – сам Енц и Рената. Он взял фотографию в руки и стал внимательно рассматривать. Захотелось очутиться там под пальмами в обнимку с женщиной, но опять, в который раз, ни чего не произошло. Зрели, но так и не созревали до конца вопросы. Не гибкая и не податливая ткань сна стала раздражать, и Енц попытался в очередной раз выйти из наскучившего сновидения. Парадокс, вместо того, чтобы проснуться, он почувствовал усталость и сильное желание заснуть. Енц, не имея сил для большего, с усилием разулся, снял с себя пиджак и бросил его на пол. Тело само вытянулось на постели.

- Ну, вот допросился. Нате вам, получайте на блюдечке, что заказывали: сон во сне. А куда меня в нем занесет, и как из него потом выйти? Ладно, пусть будет, что будет. – Вяло подумал Енц засыпая.

***

Вокруг тьма. Сновидец огляделся и, заметив вдалеке небольшое освещенное, манящее пространство, направился к нему.

Надо же, его занесло на место авиакатастрофы. Любопытство мигом улетучилось, как только ему открылось освещенное прожекторами место падения самолета. Сердце сжалось от ужасной картины. Измятая, лежащая на боку хвостовая часть самолета позади разнокалиберных куч обгорелого мусора и рваных кусков металла. Снующие люди в различных униформах. На краю поляны какие-то предметы, выложенные в короткий рядок параллельно друг другу. Енц подошел ближе к этому месту и вдруг заметил Сандру.

Девочка стояла на соседствующем с поляной бугре, как раз над телами, или что осталось от тел, несчастных пассажиров, но спиной к ним, и, запрокинув голову, рассматривала блеклые звезды. Сандра и сама была блеклой, почти прозрачной. Енц подошел совсем близко и ободряюще опустил свою руку на плечо девочки. Рука прошла через призрачное тельце, ощутив только легкое покалывание. Сандра оторвала свой взгляд от неба.

- Я начинаю вспоминать, как там хорошо. Скоро я буду дома. Ты пришел сюда задать вопросы, - утвердительно сказала она, - теперь я наверно смогу на них ответить. – Сандра говорила как взрослая, спокойно и рассудительно.

- Где твоя мама?

- У людей, особенно взрослых, остается множество начатых дел, они думают их завершить, прежде чем лететь домой, позже понимают, что это невозможно, и начинают со всеми прощаться. Мама как раз сейчас прощается. А я уже все сделала, со всеми попрощалась и жду ее.

- Дом это откуда мы все приходим на землю, чтобы поиграть и вернуться.

- Ты что уже наигралась?

- Наверно, если это случилось.

-Что случилось? Ты умерла?- На Енца накатила волна жалости к девочке. Образ девочки стал колебаться и мутнеть, она поспешила ответить.

- Не жалей! Это плохо и для меня и для тебя. – Енц послушался, и Тельце девочки приобрело прежний вид. – Ты задал сложный вопрос. – Немного подумав, она продолжила. - Я всегда жива. Я умерла только здесь. Наверно это что-то значит, я не знаю, но у меня будет время это понять.

- А я жив?- Сновидец задал, наконец, главный для себя вопрос.

- Конечно, ты всегда жив во многих местах и в разное время, как любая частица целого.

- Это сложно понять.

- Когда ты это поймешь, нужда задавать вопросы отпадет, вопросов просто не будет.

- И все же…

- Один ты - мог жить, но умер, другой ты - мог умереть, но остался в живых.

- Сандра, милая, - взмолился Енц – объясни просто. Я там? – Он указал на тела погибших.

- Успокойся, ты жив даже в твоем понимании, хотя твое тело действительно там. – Енц рванулся вниз к останкам немногих найденных после катастрофы тел и увидел второе с краю свое, сильно обезображенное. На одной из неестественно вывернутых ног была надета испачканная туфля без шнуровки. Взгляд оторвался от нее и стал скользить дальше. Из нагрудного кармана изорванного и грязного пиджака, привлекая внимание, все еще торчал белый уголок бумажного листка, Енц не задумываясь, достал его и зажал в кулаке. Мужества заглянуть в свое мертвое лицо не хватило, и он вернулся на пригорок к Сандре. Она, как ни в чем небывало, продолжила свое объяснение.

- Тебя не было в самолете, когда он разбился и поэтому ты смог проявиться на другой линии жизни. Тело было в тот миг свободным, другой ты улетел слишком далеко, чтобы вовремя вернуться и уступил его тебе.

- Так я получается, жив, только в другом теле и это тело такое же, как было раньше? Это надолго? Что же со мной будет? Ведь это мне все снится, правда? - Сандра, не раздражаясь непонятливости своего собеседника, пояснила:

- Конечно, другое тело, другая жизнь только высшее «Я» и твое эго прежние. Сценарии и декорации на близких линиях жизни очень сходны. Тебе повезло, ты очутился на очень близкой линии, все, что было на ней, вполне могло случиться с тобой. То, что будет, очень быстро перестанет зависеть от прежнего выбора тебя - того другого. Ты - этот уже начал свой выбор своей новой реальности. Ты же знаешь, привычная реальность тоже сон, только более материализованный. Только помни, чтобы не приснился кошмар, нужно сон выбирать осознано, а управлять им без осознанности вообще не возможно. Долго или нет, ты будешь пользоваться своим новым телом, в основном зависит от твоего выбора. – После этих слов собеседники долго молчали, всматриваясь в предрассветное небо.

Звуки скорой помощи, противно визжащей своей сиреной «слишком поздно», «слишком поздно»* вспороли тишину и, меняя тональность, стали приближаться.

– Просыпайся, - сказала Сандра сновидцу, - нельзя очень надолго оставлять свое тело. Просыпайся, возвращаться, тебе еще рано домой.

- Прощай милая, спасибо тебе… - Енц не успел договорить. Вся его сущность стремительно стала падать вниз и, достигнув предела, сразу, как на тарзанке, рванулась в обратную сторону.

***

Сильный удар в грудь, Енц проснулся, но не торопился открывать глаза и узнавать в какой из реальностей он в этот раз очутился. За окном затихал звук сирены, а в голове - слова «до свидания», произнесенные детским голоском. 

Обычно, что бы хорошо заполнить сон, необходимо было его как бы восстановить в памяти и прокрутить мысленно пару раз. Сейчас этого не требовалось. Все, начиная с путешествия по джунглям в образе тигра и кончая беседой с Сандрой на месте катастрофы, было крепко впечатано в голову проснувшегося. Это и смущало.

Пересилив себя, человек в постели открыл глаза. За окном брезжил рассвет. Взгляд упал на фотографию, стоящую на тумбочке, с нее ни чего не объясняя, смотрела смеющаяся, обнимающаяся пара.

- Интересно, какие у него с ней отношения? Или у меня? И вообще, я это,  или не я, и где я, все еще во сне? Ладно, разберусь потом… Ну, конечно во сне! – Скорей уговаривая себя, чем утверждая подумал Енц.

Тут он обратил внимание на зажатую в кулаке бумагу. Медленно, уже догадываясь, что будет на ней нарисовано, он расправил ее. На измятом и запачканном листке красовался шестикрылый, красный самолет. Холодок пробежал по спине. Он вскочил с постели, подобрал с пола пиджак, суетливо стал искать нагрудный карман. Наконец нашел. Рука, достающая аккуратно свернутый лист бумаги, заметно дрожала.

Енц Траум не решился развернуть этот листик и отнес его вместе с первым в кабинет и осторожно, как хрупкие драгоценности положил рядышком на стол.

Потом без единой мысли в голове, еле передвигая ватные ноги, ощущение было такое как иногда во сне – хочется бежать, а ноги не слушаются, потащился в ванную комнату. Разделся и стал себя рассматривать в зеркале. Единственное различие, которое он заметил, это отсутствие на правом плече татуировки, сделанной им после окончания гимназии.

Ошалелый путешественник по снам механически принимал душ. Горячая вода постепенно смывала с него тревогу. Мысль, что Сандра была права, говоря о его перемещении на другую линию жизни, обретала смысл, но ум еще нуждался в каком-нибудь подтверждении.

Енц не вытершимся  бросился в кабинет, подбежал к столу и развернул второй листик, на котором разноцветными карандашами были нарисованы зеленый лужок с желтыми цветами, вверху по синему небу летел маленький синий самолетик.

Крупные капли воды, падая с волос, орошали оба рисунка, размывая первый, нарисованный красный фломастером.

- Не ужели это правда, что из сновидения можно все-таки что-то материальное притащить в реальность? И где она эта реальность? – Ум наотрез отказывался предоставить объяснения случившемуся переносу. – Если это моя новая реальность, перенесся я в нее, или не смог проснуться и выйти из сна, без разницы, я в ней похоже надолго застрял и надо что-то делать. – Оторвав, наконец, невидящий взгляд от рисунков, он принялся из угла в угол ходить по обширному кабинету.

Енц Траум уже полностью обсох, когда понял всю несостоятельность своих попыток что-либо логически объяснить. Единственное, что казалось существенным это мысль, что нужно начинать новую жизнь в новой реальности или в новой иллюзии. В этот момент взошедшее солнце ободряюще заглянуло в окно.

Голый человек подсел к столу и включил компьютер, надо было заполучить хоть какую-нибудь информацию, перед тем как выйти в незнакомый для него мир.

* Примечание: В Германии на звуки сирен машин скорой помощи накладываются слова "Zu spät" - слишком поздно.

Назад - литературная страница

Эзотерические анекдоты

Медитации

Все техники и практики 

Музыка для медитаций и расслабления

Вопросы и ответы

Главная сайта "Путь к Разуму и Силе"

Полезные и интересные статьи

Эзотерические анекдоты, а также 703 анекдота от Ошо!!!

.